То, о чём редко думают и ещё реже говорят.
читать дальшеДолгое время Холокост не значился в списке особенно занимавших меня тем. Это была ещё одна общечеловеческая трагедия, ставшая частью истории, загнанная во временные рамки и переведённая в цифры.
Моё мнение резко изменилось после посещения мемориального музея Холокоста в Израиле. Помню, как, выйдя оттуда абсолютно потрясённой и потерянной, я впервые ощутила, насколько милосердно избирательна человеческая память. Время заставляет забыть о боли и ужасе, которые породил Холокост, и чем более нелепо выглядят спустя полвека макеты газовых камер, тем страшнее поверить в их недавнюю чудовищную работу.
Живя в мире, в котором терпимость и милосердие не являются мерой всех вещей, я бы хотела помнить о том, что ни одна идеология (а тем более общественная озлобленность) не оправдывает уничтожения людей.
В России не принято открыто говорить о Холокосте: сильной и процветающей стране тяжело объяснить как массовые погромы и репрессии прошлых лет, так и недавние волнения. Мне было бы интересно узнать, каково отношение к Холокосту в Литве, которая в своё время оказалась в более сложной ситуации, чем Россия: пережила две тяжёлые оккупации, одна из которых затянулась почти на пятьдесят лет.
Я бы вряд ли осмелилась спросить стариков, помнящих те страшные времена, о том, как они выживали то в немецком, то в советском государстве. Я бы не стала узнавать о том, что заставляло литовцев отправлять еврейские семьи в лагеря смерти. Но мне было бы интересно понять, насколько тема Холокоста волнует моих ровесников по ту сторону границы. Что говорят литовцы о Холокосте и говорят ли вообще? В какой мере эта тема востребована в современном обществе? Какова роль государства и отдельных людей в отношении Холокоста: работают ли благотворительные фонды и социальные проекты, насколько сами жители грамотны в этом вопросе и самостоятельны в его обсуждении. Наконец, я бы хотела понять, существуют ли в Литве стереотипы по отношению к евреям, а также к другим национальным меньшинствам, подвижны ли они и насколько в целом изменилась картина как за последние шестьдесят, так и за последние двадцать лет.
Не менее важным для меня было бы посещение мемориальных мест – свидетелей бессмысленной жестокости и глубокой скорби. С одной стороны, это попытка ощутить сопричастность событиям Холокоста и судьбам переживших его людей. С другой стороны, это возможность увидеть, как наши соседи сохраняют память об истории своей страны: возводят памятники, открывают образовательные центры и музеи, проводят экскурсии и учебные семинары. Их опыт можно использовать для создания подобных проектов в России.
Наконец, для меня было бы крайне важно поделиться впечатлениями и мыслями на тему Холокоста с другими людьми и понять, в какой мере я могу повлиять на отношение к нему в своей стране или хотя бы в кругу своих знакомых. Через несколько десятилетий поколение ветеранов уйдёт, но это не значит, что о Холокосте перестанут помнить. Мне бы хотелось стать одной из тех, кто хранит эту память и активно передаёт её другим. Это важно особенно сейчас, когда деление по национальному признаку вновь становится важнее деления на деятельных и равнодушных людей.